Тарачков А. С. Путевые заметки по Орловской и соседним с нею губерниям — I

Тарачков Александр Степанович — естествоиспытатель, статистик и экономист (1819 — 1870), воспитанник Московского университета. Был секретарем орловского губернского статистического комитета и редактором неофициальной части «Орловских Губернских Ведомостей», членом экспедиции по исследованию хлебной производительности и торговли в России; по поручению русского географического и вольно-экономического обществ совершил поездку по губерниям Московской, Тульской, Владимирской и отчасти Курской, Орловской и Рязанской.

Книга «Путевыя зам?тки по Орловской и сос?дним с нею губерніям» вышла в 1861 году, прочесть её полностью можно по ссылке.

В книге упоминается посещение Малоархангельска, мы выбрали и оцифровали 2 отрывка: дорога до Малоархангельска (перед вами) и Малоархангельск в 1861 году глазами Тарачкова. Размещается в сокращении: текст книги лежит в виде сканированных изображений, а не в виде текстового файла. Если кто-то возьмётся восполнить пропущенные куски, текст будет размещён полностью.

Дорога от Орла до Малоархангельска

[…]

Итак, обращаюсь к моему путешествию.

Утром 4-го июня [года 1861 ] я выехал из Орла в Малоархангельск. Переехавши Половецкий мост на р. Оке, надобно подниматься на довольно крутой и высокий берег этой реки, образовавшейся в одну из самых отдаленных эпох нашей планеты.

[…]

…я прибыл в Большую Куликовку. И ныне эта деревня произвела на меня столь же неприятное впечатление, как десять лет тому назад, когда я еще впервые посетил её. Мужеское население её, как видно, крепко придерживается чарочки и пропивает в находящемся на противоположном конце её кабачке, не только излишки своих заработков, но и последнюю трудовую копейку. Оттого здесь много плохих изб, кое-как прикрытых полуразвалившимися соломенными кровлями.

Пока переменяли мне лошадей, я вошел в одну избу, чтобы выкурить папиросу, и в ней, как будто нарочно, мне пришлось быть свидетелем самой неприятной семейной сцены: одна баба с презлою физиономией, сидевшая за ткацким станком, бранила другую больную, лежавшую на печи с двумя своими детьми; третья колотила за что-то девчонку, лет 8-ми; три пьяных мужика ругались между собою и с бабами. Ссора и брань больших и малых представляла возмутительную картину. Не докуривши моей папиросы, я вышел вон, на свежий воздух, где пьяные мужики запрягали лошадей в мой тарантас.

К сожалению, сцены подобного рода принадлежат еще к числу самых обыкновенных явлений в быту простого нашего народа. Мстительность и жестокость — эти источники различных уголовных преступлений, весьма часто обнаруживаются в его характере. Неужели эти дурные наклонности врожденны ему и ничем не могут быть, если не совершенно искоренены, то, по крайней мере, значительно ослаблены? Мне кажется, что ответ на этот вопрос может дать нам история. Не далее, как за полтора столетия подобные черты нравов господствовали и в высших сословиях нашего государства. Тогда все еще верили, что только страхом наказаний, побоями, тиранством можно исправлять нравы. Мужья били своих жен; те и другие не щадили своих детей. Самые законы тогдашнего времени отличались непомерною суровостью, которая постоянно сопровождалась всевозможного рода пытками и казнями. Но миновалось это тяжкое время. Образование начало проникать в среду высшего сословия в государстве. Просветлели умы. Нравы видимым образом стала смягчаться, потому что поняли, наконец, что улучшение их может быть достигаемо не страхом наказаний, но сознанием всей гнусности пороков. Кротость и милосердие — эти спутники истинного образования, на самом опыте показали весь нравственный перевес свой перед строгостью наказаний. Мало-помалу лучи просвещения стали проникать и в среднее сословие, в среде которого стали чаще и чаще проявляться личности, высокоразвитые в нравственном отношении. Наконец, в настоящее время у нас сознали, что для улучшения нравственности низшего класса нашего народа, составляющего большинство населения в государстве, надобно приняться за его образование. Эта утешительная и несомненная мысль быстро распространилась по всему государству и нашла себе тысячи последователей во всех краях его. Явились и просвещенные деятели, которые не из корыстных целей, но из сознания всей нравственной пользы образования народного, предложили свои здания и труды на пользу общую. Остается только желать, чтобы с распространением грамотности в народе, развивались бы в нем и идеи сознательного познания добра и зла.

[…]

Торф находится и в селе Куракине, а отсюда, по низменным местам, сплошь встречается в большом количестве до Малоархангельска.

В следующей за «Гнилым верхом» деревни «Александровке», того же владельца, есть также много торфа; но тамошним крестьянам копать его не дозволяется.

В этой деревни я видел стадо шленских овец, штук до 800, которых гнали с пастбища на барский скотный двор.

Ручей в глубоком русле оврага, пересекающего большую дорогу, отделяет эту деревню от следующей за нею, называемой «Гнилушей», за которой находится прекрасная дубовая роща. Верст на шесть она тянется, частью справа, но более с левой стороны вдоль большой дороги. Возраст составляющих ее деревьев простирается от 40 до 60 лет. Ближайшая к Малоархангельску часть этой рощи гораздо моложе и выросла из нарочно посеянных желудей. Молодые дубки постами растут в ней так густо, что между ними с. трудом можно пробраться. Этот пример искусственного лесоразведения принадлежит к числу весьма редких явлений в здешней губернии. В безлесной (юго-восточной) полосе ее владельцы не берегут последних остатков своих лесных угодий, а о разведении лесов вновь и помину нет. Положим, что дрова для топки печек есть еще чем заменить, а откуда будут брать впоследствии строительный и поделочный материалы? Обозы с со сосновыми и еловыми бревнами пи досками я обгонял на пути своем даже в Ливенском уезде. Одни шли из Орла, а другие тянулись с полесья верст за 100 за Орла. Во что обойдется каждое бревно или десяток досок, которые надобно везти дней шесть или семь до места их назначения? И чего всё это будет стоить при предстоящем вольнонаёмном труде? Водяных путей сообщения между лесистой и безлесною полосами губернии нет никаких и быть не может, потому что реки северо-западной части губернии принадлежат к системе вод днепровского бассейна, а юго-восточной к донскому, разделенных между собою значительною плоскою возвышенностью, простирающеюся до нескольких сот футов над уровнем моря. О железной дороге через Орловскую губернию в настоящее время прекратились все толки, и, вероятно, долго еще мы её не дождемся, быть может, и не доживем до этого. Остается один сухой путь для сообщения между собою этих двух частей губернии, раскинутой впоперёк от северо-запада к юго-востоку.

[…]

В Гнилушинской роще, в урожайные годы, собирается большое количество дубовых желудей, употребляемых местными жителями для откармливания зимою свиней, которые поэтому там бывают гораздо лучше, чем в других деревнях Орловского уезда. Вообще, надобно заметить, что в этой губернии свиноводство значительно распространено, так что, по статистическим сведениям 1858 года, помещенным в Памятной книжке Орловской губернии, изданной в 1860 году, количество свиней превышает количество крупного рогатого скота, а именно: их насчитывалось до 323,512 штук, между тем как рогатого скота только 269,594 штуки. Но вообще свиньи здесь весьма нехороши: мелки и тощи. Это зависит от дурного за ними ухода и недостатка корма. Они пасутся обыкновенно на паровых полях и по скошенным лугам вместе с овцами и прочим рогатым скотом, где, разумеется, не могут находить себе достаточной пищи, а между тем сильно портят луга, разрывая на них почву. За откармливание свиней здешние жители принимаются обыкновенно перед наступлением рождественских праздников. Но такое временное откармливание служит только к увеличению в них количества жира, а вкус мяса от этого никак не может улучшиться, потому что для достижения этого недостаточно покормить свинью каких-нибудь два месяца в году; но надобно с самой ранней молодости держать её опрятно и кормить хорошим хлебным кормом. При таком только условии и возможно улучшение даже простой здешней породы свиней. В противном случае свиньи поневоле будут есть всякую гадость, какую они обыкновенно употребляют в крестьянских селениях.

Поздно вечером приехал я в Малоархангельск…

[Далее: Малоархангельск в 1861 году глазами Тарачкова]

Тарачков Александр Степанович
Путевыя зам?тки по Орловской и сос?дним с нею губерніям
1861 год