Home » Люди

Швея Мария Ивановна

3 августа 2015 Нет комментариев

Фомина.

Марии Ивановне Фоминой уже за восемьдесят. Но со швейной машинкой она не расстаётся.

— Кому платьице на фартучек, кому сумочку из старой юбки перешить, кому что, — объясняет Мария Ивановна. —  Вот курточку принесли: воротник починить. Я глянула, пуговица болтается — закрепила, петельки обтрепались — обметала, померила рукав, а манжеты узки — расставила, повертела курточку — дырку на спину нашла — залатала. Народ ко мне целый день идёт. Хотела было бросить шить. Да куда там. Несут, просят, я не отказываю, мне веселей и людям польза.

За шитьё Мария Ивановна бралась с детства. Просила у матери машинку, та не давала — сломаешь. Маша дождалась, пока дома никого не останется, достала машинку, из сундука вытащила кусок ситца и сострочила себе трусики. Потом посмотрела на раскромсанный кусок материи, подумала и забросила трусишки подальше в густую крапиву, чтоб никто не увидел.

Любой лоскут у Марии Ивановны идёт в дело. Не получается сумочка? Значит, будет прихватка. И на неё материалу не хватает? Не беда. На лоскут нашила листочки, цветы, получился нарядный коврик. Старшее поколение малоархангельцев  хорошо знает швею. Мария Ивановна всё шила аккуратно, быстро.

День был праздничный, работать нельзя и мы долго разговаривали.

— Мне двенадцать было, когда началась война, — рассказала Мария Ивановна, — помню, как в погребе сидели, в струпьях, болячках, вшах, как брату Коле немец в глаз ткнул через перегородку. Там глазок был, и Коля за немцами подсматривал. Как от трассирующих пуль дома горели тоже помню. После войны наш посёлок Весёлый так и не восстановился. А с какой радостью начали строить в нём дома. Мой дед Калина Савельевич жил в Плещеево. Хата была небольшая, а помещалась в ней уйма народу. Бабушка сварит ведёрный чугун картох, на стол вывалит. Пока, говорит, я своим детям по картошечке разделю, мне и ухватить нечего. Одних ребятишек было одиннадцать, а ещё взрослые. Спали друг на друге, вповалку. Из дедушкиной хатёнки в посёлке Весёлый три брата поставили три дома. Хорошо стали жить, вольно. Да и сам посёлок удачно расположен. Очень нам там нравилось. Дедушка умер после войны, а бабушка, Евдокия Фирсовна, при немцах, от испуга. У неё в сенях стоял сундук со смертными узелками. Кроме узелков лежали в сундуке валенки, полушубок. А немцы первым делом шарили, вещи отбирали. Вот один схватил узелки, бабушка испугалась, что он смертное отнимет, ахнула и через какое-то время померла.

Бабушка Марии Ивановны была женщиной непростой, в посёлке Весёлый её уважали, всех весельцев и весёлочек принимала она. Помимо повивальных дел бабушка лечила зубы, заговаривала огненник на лице. Раз Мария с братом подсмотрели, как бабушка лечила мужику поясницу. Она заставляла мужика пролезать под подпорками, что держали плетень, тереться о них спиной. Приводили к бабушке заболевших коров. Она заводила их в хату, что-то делала, у домочадцев со старой одежды отрезала по клочку, складывала клоки в лапоть, поджигала, окуривала этим дымом корову. Помогало ли подобное лечение животным, сейчас уже не скажешь, но за труды, как припоминает Мария Ивановна, бабушка получала сахарок, мыльце, рушничок.

Crockid – это один из ведущих брендов детской одежды в России и странах СНГ. Компания специализируется на детской моде с 2000 года, а швейная фабрика по пошиву детской одежды создает стильную и модную одежду для новорожденных, детского сада и для школьников. Смотри на crockid.ru!

— Сразу за нашим домом расстилался луг. Мы с ребятишками играли, а отец мой разговаривал с цыганом. И этот цыган сказал: «Нужно только Богу молиться». Я эти слова на всю жизнь запомнила. Мамина мама Степанида была цыганкой. Дедушка служил управляющим у барыни костюринской Рутценихи. Дедушка увидел бабушку и влюбился в неё. Но у бабушки были строгие братья, они хорошо за ней присматривали. Барыня помогла дедушке увезти бабушку, братья гнались за ним, но не догнали. У дедушки и бабушки было семеро детей. После войны доучиться в школе мне не пришлось, нужно было ходить в Луковец, мать не пустила, сказала: «Антихрист, а кто мне вязанку на спину положит?» Так и пошла я в четырнадцать лет работать в колхоз.

Всё умела юная Маша. Пахала на корове, возила зернозаготовку, дедушка научил косить, возы класть, точить косу. Потом Машу назначили яйцесборщицей, молокосборщицей, десятилитровые бидоны на себе таскала, работала в Губкино на маслозаводе (был такой, не удивляйтесь). А когда вышла замуж на Вавлоновку и один за другим родились трое детей, Мария Ивановна вспомнила про шитьё. Обшивала ребятишек с ног до головы. Заодно соседям шила, зарабатывала копейку.

— Одно время я стихи начала писать, — вспоминает Мария Ивановна. — День долгий, шумный, лягу спать, а в голове стихи крутятся.

Жил на свете парень бравый.
И девица хороша.

Про себя писала и про Володю. Очень я Володю любила, а замуж за другого вышла. Судьба такая, значит.

Подросли ребятишки, и Мария Ивановна засобиралась на работу. Отправилась в Протасовский колхоз, навстречу шла мать подруги.

— Куда? — спрашивает.

— В колхоз устраиваться.

— Тут она меня и отругала, — вспоминает Мария Ивановна, — заодно на путь истинный наставила. — Ты что, говорит, всей Вавилоновке шьёшь, в город ступай, в комбинат. Директором комбината был Жуков. В пошивочный цех он меня сразу не взял, а отправил на стройку. На комбинате была лошадь, для неё строили конюшню. Мы с девчатами поначалу раствор месили, кирпичи подавали, а мастер тяп да ляп. Посмотрела я на это дело и сама начала класть стенку. Мастер это заприметил, сам куда-нибудь колымить отправится, а я работаю. После стройки меня взяли на колбасню и лишь потом в швейный цех. Шили мы очень много, весь город обшивали. В области занимали почётные места. У меня грамоты, дипломы, благодарности, учеников сколько переучила. Дочки по стопам пошли Людмила и Валентина. Цех был тесным, машинки старые, а работать было весело. А какие наряды на проводы зимы придумывали! Путёвки нам давали, сколько городов посмотрела. На области третье место заняла, костюм шила. Вот и фотография у меня есть с красной лентой через плечо. В газете сколько раз обо мне писали.

Теперь в пошивочном цеху комбината работают всего две швеи. А Мария Ивановна, как и прежде, берёт иголочку, нитку, садится за машинку. Ремонт, шитьё, люди просят, а без дела куда как скучно.

Маша Никитушкина
Фото автора

Добавить комментарий

Пожалуйста, не надо спама, сайт модерируется.

На сайте включена Граватары. Вы можете использовать сервис Gravatar.