О селе Мухортове и его жителях. XX век и наши дни.
В 1926 году, накануне массовой коллективизации, в селе Мухортово (это имя становится отныне основным, а потом и полностью вытесняет два других — Никольское и Ильинское) Погудаевского сельсовета, Покровской волости, Малоархангельского уезда, уже было 156 дворов с 800 жителей, действовали школа I ступени и торговое заведение II разряда.
В переписи 1932 года единое прежде село Мухортово разделилось на три отдельных населенных пункта — само Мухортово, деревни Чернышевка и Воинова (с общим числом жителей 1023 человека) — в это трудно сейчас поверить! Итак, с момента появления село только увеличивалось численно.
А потом были коллективизация, годы культа личности и репрессий, Великая Отечественная, в которую часть домов сгорела, трудные послевоенные годы, полное отсутствие удобств, зарплаты и даже паспортов.
Через 50 лет, в 1983-м году, снова в едином селе Мухортово имелось 52 двора со 115 жителями. Население за эти пять десятилетий уменьшилось в 9 раз, а в каждом доме стали жить лишь по 2-3 человека, закрылась долгие годы работавшая семилетняя Никольско-Ильинская школа, а потом исчезла и начальная. С ликвидацией колхозов процесс умирания села пошёл ещё быстрей.
Вот дальнейшая статистика. Год 2000-й — 26 дворов, 55 жителей, год 2003 — 20 дворов,47 жителей, год 2005 — 15 дворов, 32 жителя.
Когда я обследовал село Мухортово в начале мая 2006 года, то выяснил, что здесь осталось тогда 15 дворов, в каждом из которых проживало по одному-два человека. Причем, эти дворы располагались в 200-300-х метрах друг от друга, в сплошных и часто непроходимых зарослях. По словам местных жителей, они сами до сих пор делят село на отдельные части — «концы»: Воинова, Хохловка, Нахаловка — на левой стороне ручья Кунач, Чернышевка, Сидоровка — на правой стороне.
Большая часть мухортовцев сосредотачивалась тогда в Хохловке и Нахаловке (10 дворов), в Чернышевке осталось 3 двора, в Сидоровке и в Воиновой — по одному.
Между дворами жилыми печально виднелись разбитые, разгромленные, брошенные и частично сожженные дома. На высоком бугре на правой стороне речки Кунач уродливо торчали остатки разобранной молочно-товарной фермы.
Ни школы, ни магазина в селе давно нет. Лишь в дни похорон на старинном кладбище возле Николо-Ильинской церкви (ее взорвали в 1934-м году) оживает на короткое время огромное когда-то село.
Самый дальний жилой дом Мухортово (по направлению к д. Степанищевой) — оказался в Воиновой. Здесь я поговорил со стариками Сидоровыми — Иваном Филипповичем (1926 года рождения) и Раисой Евгеньевной (1930 года рождения).
В их Воиновой последние несколько лет нет электричества, нет газа, поэтому, вот уже три года, они зимуют у сына, а на лето он привозит их сюда.
Дед уже с ослабленной памятью, седой, обросший, бабушка выглядела поживее, она-то и оказалась главной рассказчицей. Оба они оказались уроженцами села Мухортова, из многодетных семей, познали все трудности довоенных, военных и послевоенных лет.
У Ивана Филипповича Сидорова было 4 брата и сестры, один из них — Егор Филиппович, погиб на фронте.
Девичья фамилия Раисы Евгеньевны — Абрамова, у нее было 4 брата. Дом Абрамовых при обстреле деревни зимой 1942 года сгорел, и они все время оккупации ютились по соседям и в соседней деревне Николаевка.
У Ивана Филипповича — три класса образования, у Раисы Евгеньевны — семь (училась она вначале у себя в Мухортово, потом ходила в Ивановку).
Оба всю жизнь проработали в родном колхозе, на разных работах: он — почтальоном, пастухом, скотником, она — куда пошлют (на ферме, на свекле, по нарядам).
Родили Сидоровы четверых детей — двух сыновей и двух дочерей. У сына Виктора в посёлке Пенькозаводском старики зимовали. Он же, когда родители летом переселялись в родное село, привозил им раз в неделю продукты, иногда это делала и невестка из Федоровки, продавщица. Дочери живут подальше: Люда — в Орле, Тамара — в Москве, навещают редко.
«Еще зиму перезимуем — а там и подыхать будем», — сказала философски Раиса Евгеньевна, провожая нас по направлению к другой части села — Хохловке.
В той части Мухортово, что зовется Нахаловкой, стояли ещё три года назад три жилых дома, через овраг от которых было видно кладбище. В двух домах жили одинокие пьяницы (не буду называть фамилий), а в третьем — крепкие, зажиточные хозяева — Поляковы Иван Григорьевич и Валентина Сергеевна. Он 43 года проработал механизатором в колхозе «Память Кирова», она — на разных работах. Пенсию себе заработали. Но на нее особо не проживешь.
Держали тогда хозяйство — корову, лошадь, птицу, пчел. Дом, постройки выглядели ухоженными, крепкими. Но — уже осенью или следующей весной собирались уезжать Поляковы к дочери, которая живет под Орлом. Почему? Зимой — одиноко, дороги нет, никуда не доберешься. Причину такого обезлюдения Иван Григорьевич выразил точно: «Власти виноваты, кто ж еще!»
Иван Григорьевич показал мне место, на котором стояла когда-то Никольская церковь. Следы от её фундамента пока ещё заметны, но только весной и осенью, пока нет заполоняющего пространство летом бурьяна. Рядом с церковью давно уже жилых домов нет.
Сейчас, когда я пишу эти строки, обе семьи стариков из Мухортово переехали на новые места жительства: Сидоровы — в Погудаевку, а Поляковы — в Орловский район, к дочери, как и предполагали. С собой забрали всё, что смогли, из хозяйства, дом тоже разобрали.
На 1 января 2010 года в Мухортово числится 7 дворов и 17 жителей (именно числится, по прописке, на самом деле их вполовину меньше).
В начале июня 2010 года мне довелось ещё раз побывать в старинном селе, поговорить с одной из его жительниц — Марией Павловной Кашинской. На большой красивой поляне, на противоположных концах её, почти как в лесу, стоят два дома. В одном проживают мать и сын Кашинские, в другом, метрах в трёхстах, Воеводины. Аукаются и ходят иногда друг к другу в гости. В другую часть села, через овражек, они ходят редко, а на другую сторону реки Кунач, в сторону Зиновьево, после того, как какие-то мародёры разобрали и сдали на металлолом местный мост, уже и не перебраться. Почту и пенсию ветеранам привозят раз в неделю.
Правда, ни с электричеством, ни с телефоном проблем нет. Так и живут, заметаемые снежными зимами и оживающие летом, старики. И, как ни горько говорить, умирающее старинное Мухортово не возродить теперь уже никакими усилиями.
Ранее: Помещики Мухортовы
Александр Полынкин
Фото автора.
