С днём Российской милиции — 2009!
Сегодня — день Российской милиции. Поздравляем всех бывших и действующих сотрудников милиции с праздником! Терпения Вам, удачи, чтоб меньше «ворочали» на вверенной территории. С праздником, ребят!
Чтоб у вас там только такие дела были, как вот это: круговращение поросят в Нижней Гнилуше — в 1995-м, что ли, году, происходило.
Бабушка плачется опергруппе у сарайчика:
— Беда, беда… Такие славные поросятки были… Свинка и хрячок… Я ж их чистым молоком поила, хлебушек белый размочу, мучицы. Картошечку уже подъедали, росли, ни в чем не отказывала… Найдете, ребят? Я стол накрою, только помогите бабке старой…
— А ты где их купила, Петровна? Только честно! Про рынок мы уже слышали, можем ведь и проверить.
— Как на духу, ребятушки… Спужалась я по первости. Пасточкин принес, неделю назад. Знаете его, небось?
— Как не знать, Петровна! Первейший вор у вас на деревне! Что ж ты не поинтересовалась, где он их взял?
— Так он сказал, матери зарплату поросятами выдали, а куда им столько… Славные поросята-то, большие уже. У свинки за ушком черное пятнышко, а хрячок весь белый. Три литра самогону отдала. Найдите, а?..
— Погоди, Петровна… Черное пятнышко, говоришь… Месяца по три… Это не те ли, что в прошлом месяце в колхозе пропали? Интересно, где они тогда три недели обретались? Я ведь заходил к Пасточкиным, ни фига там не было…
Поросят нашли неподалеку – через пять домов молотком весело стучал Николай, ладил корытце. На вопрос, кому готовит посудину, охотно ответил:
— Да вот, поросят по случаю приобрел.
— Дорого поросёнки-то нынче?
— Семь бутылок водки отдал.
— У свинки за ушком черное пятнышко, а хрячок весь белый?
— Точно. Неужто этот паразит опять за свое взялся?
— Какой паразит?
— Да Пасточкин… Он принес. Матери, говорит, зарплату выдали поросятами, а выпить не на что…
Прошлись по Нижней Гнилуше. Выяснилось следующее: еще в двух домах ранее пропадали поросята. Свинка с черным пятнышком и белый хрячок. Те, что месяц назад были украдены со свинофермы. Во всех случаях продавцом был Пасточкин, поэтому прежние владельцы не рискнули обращаться в милицию. Понимали, что поросята, скорее всего, ворованные. С Петровной только у Пасточкина вышла промашка. Ей участковый каким-то дальним племянником приходился. А то б так и меняли хозяев поросята, с каждой неделей поднимаясь в цене.
Пасточкин оказался тонким психологом вдвойне: продавал поросят только ночью, за спиртное, понимая, что, в случае чего, никто на него не заявит; а покупателей выбирал таким образом, чтоб они были чужими, живущими на разных концах деревни, а лучше – по каким-либо причинам враждующими между собой.
Слухи по деревне распространяются молниеносно. Опергруппу с шевелящимися мешками у дома Пасточкина слезами встретила его мать:
— Нет его… На рыбалку ушел еще вчера… Зря вы на него думаете, чуть что – сразу Пасточкин… Его ж на работу не берут никуда, судимый, говорят. А он малый толковый… Ему б работать…
Поросята были возвращены на ферму. Пасточкин пришел в РОВД через месяц сам — надоело скрываться.
