По ту сторону прилавка
На столе у жительницы Малоархангельска Варвары Никифоровны Коробовой — газеты. Возраст возрастом (как-никак уже 90), а в курсе последних событий нужно быть. Со старым человеком всегда интересно поговорить, столько всего интересного узнаешь. Про детство спрашиваю непременно. У этих людей детство было совсем другое. Варвара Никифоровна Коробова родилась в 1920 (!) году в д. Знаменка (относится к Луковскому сельскому поселению), которая до революции называлась Безобразово и не зря.
Детство в Безобразове
— Беднота была страшная, — объясняет Варвара Никифоровна, — Люди работали на барщине. А в 17-м году деревню переименовали, и колхоз образовали — «Путь пролетария».
У родителей Варвары Никифоровны было семеро детей, сначала шли четыре дочери, а потом начали радовать своим появлением мальчики.
— Мы жили в тесноте, на девять душ — хатка 7 на 6. Стены из кирпича, окошки — крохотные, крыша, как тогда и водилось — соломенная. Родители с младшими детьми спали, да и жили на печке, старшие дочери — на нарах за печью, под нарами стоял теленок. Подросли детишки, куда всех класть? На печке такая орава уже не помещалась. Мы водили овец, и солому, которую они не поедали, отец приносил в хату, на ней мы спали, а утром этой соломой мама топила печь. Солому застилали самоткаными попонами. Родители к вольной хорошей жизни были непривыкшие. Отец от бедности рос у дяди, мамина семья тоже была многодетной. У нас были лошадь, корова, птица, голода мы не знали, а вот одеться, обуться было не во что. Мама нам часто рассказывала всякие истории. Мы любили слушать, как барин кормил работников. После уборки урожая, он накрывал для своих крестьян стол. «Накушались ли? Сытно ли вам?», — спрашивал барин. Один работник до того объелся, что сказал «Да еще бы ложечку ка…», и договорить не смог. В деревне-то что ели? Если нет пшена для каши, покрошат хлеб в молоко или воду и хлебают. Родители умерли рано, мама — 58 лет, папа — 62-х. Маму в деревне уважали, часто с ней советовались. Вечерами мы зажигали лампадку — так меньше уходило масла. Топили соломой, а в золе кипятили белье. Папа на зиму уезжал в извоз, чтобы прокормить детей. Если папа привезет сахарку, то кто чаек пьет, а кто зубками похрустывает. Мне одежда доставалась после сестер, я самая младшая была, чуть ли не отрепья носила. Папа очень любил хозяйство, а на одежду для нас мало внимания обращал. Он сам валял валенки, плел чуни, еще — ходоки, что-то вроде тапок, ботиночки редко кому покупали.
Бойкая Боева
Варвара, тогда ее фамилия была Боева, закончила семилетку в Луковце и вернулась в колхоз. Беднота из бывшего Безобразово в коллективное хозяйство вступила с радостью: сколько лет батрачили. А теперь стали работать на себя. Председателем избрали Владимира Алексеевича Нестерова, человека малограмотного, но умного, хозяйственного.
Грамотных было мало, их ценили, и Варвару, девушку образованную, послали учиться на счетного работника в районную колхозную школу. В 39-м были первые выборы, Варвару Никифоровну избрали депутатом районного и сельского советов.
— Я бойкая была, активная, — вспоминает о том периоде жизни Варвара Никифоровна.
В мае 41-го Варвара Никифоровна вышла замуж за Дмитрия Григорьевича Коробова.
— Дмитрий Григорьевич воевал на финской, после возвращения работал в райсобесе завотделом и был прикреплен к нашему сельсовету. Встречались мы часто, а потом и поженились. Свадьбы не было — конец мая — самая работа на селе. Не до празднеств. Расписались, позвали самых близких — так и отметили.
Сразу после свадьбы Дмитрия Григорьевича направили на несколько недель на курсы. 22-го июня муж приехал на выходной, а утром за Варварой Никифоровной на лошади прискакал исполнитель (они дежурили при сельсоветах, так как телефонов не было) и сообщил: началась война. Дмитрия Григорьевича вызвали на работу в город. На фронт его не взяли, оставили в городе для сбора данных.
— В войну я жила у родителей. Перед приходом немцев, когда начали угонять скот, жители порезали всех свиней. Мы с папой тоже зарезали поросенка, мясо засолили в бочке. Немцы в Знаменке не стояли, проезжали на фронт. Вечером разместятся по хатам, утром глядишь — их уже нету. Все знали, кто мой муж, и когда пришел староста и предупредил, что мне лучше уйти, я с маленькой дочкой уехала в Приволье к свекру. Вот где было голодно. Помогали соседи, молочка давали, хлебушка.
Младший брат Варвары Никифоровны Николай на фронте был танкистом, погиб под Смоленском. Семья получила официальное извещение: пропал без вести. Но товарищи Николая написали, что он сгорел в танке.
В Малоархангельске Коробовы поселились в 1944, и в этом же году Варвара Никифоровна начала работать в магазине тканей.
Немного о себе
— Для меня магазин стал единственным местом работы. Из него ушла на пенсию. После войны с транспортом было туго, это уж потом на райпотребсоюз выделили грузовую машину, лошадь, трех волов, чтобы развозить товар. А поначалу тюки на себе таскали. Магазины не отапливались, мы торгуем, а со стен иней сыплется, руки опухали. Тюки с тканями так за день накидаешься — к вечеру спина болит, суставы ломит. Да и уборщиц не было — средств не хватало их содержать. А мы не унывали, печечку сложили — сами топили, сами убирали. Карточную систему отменили — легче не стало, ведь товара поступало больше.
На область завозили ткань, текстильторг, торгодежду — готовые швейные изделия, трикотаж. Я ездила отбирать товары. Помнится одна особо тяжелая зима, дороги заметены, не проедешь, а товар везти надо, так нанимали самолет.
Мы были прикреплены к колхозам, помогали им. Вручную сеяли кукурузу, давали нам для обработки свеклу. И магазин не закроешь. Часов в 5 утра — в колхоз, а в девять — за прилавок. Ходили в городе по дворам, закупали куриные яйца, их сдавали в заготконтору. Очень тяжело было. В городе в четверг и воскресенье были базары, мы на них непременно торговали. Утром встанем, на себе товар отнесем, а как пришло время открывать магазин — мы с базара уходили. Ездили торговать в села, соседние районы и области — Ливны, Поныри, Колпну.
Как-то достался нам дефицит — плюшевые жакетки, ими торговали на ярмарках — план выполняли. Ездили на открытых машинах по селам Ростовской области. А села были — по девять домов. Больше недели проездили, а всего несколько тысяч привезли, мало выручили. Работу свою очень любила, можно сказать, жила за прилавком. Я знала в лицо каждого покупателя, сразу видела, пришел человек просто поглазеть или хочет что купить. И коллектив у нас был хороший. А дома ребятишек трое — дочки Светлана, Анечка, сынок Виктор. И везде успей. Я была коммунистом, депутатом горсовета, наград много: знак «Отличник советской торговли», юбилейные медали, ветеран труда.
Десять лет назад ушел из жизни Дмитрий Григорьевич, но Варвара Никифоровна решила остаться в своем доме. Одинокой себя не чувствует, дети, внуки навещают часто. На девяностолетие пожеланий было не счесть. Хотя, что можно пожелать человеку, прожившему девять десятков лет? Дожить до ста, конечно!
Маша Никитушкина
Фото из архива Варвары Никифоровны Коробовой
