Несостоявшийся помещик
Сколько лет прошло после окончания Великой Отечественной войны!.. В следующем году уже будем отмечать 65-летие Победы. А я нет-нет, да и вспомню этот случай.
Шел 1943 год. Орловско-Курское сражение. Отражая многодневные яростные атаки немецко-фашистских войск, мы выстояли и нанесли врагу такой урон, что он был вынужден отступить на заранее подготовленные позиции аж на 12 километров, к железнодорожной станции Глазуновка.
Преследуя фашистов у Глазуновки, мы столкнулись с их ожесточенным сопротивлением. Особенно досаждал нам немецкий ДЗОТ (долговременная земляная огневая точка), находившийся в лесном выступе. Пулеметчик огнем заграждал путь нашей пехоте, и только после того как артиллеристы поразили его метким выстрелом, он замолчал, и наши пошли вперед.
Нам с напарником пришлось протягивать мимо этого ДЗОТа телефонную линию, и, конечно, мы заглянули туда.
Никто из наших братьев-славян здесь еще не побывал, и можно было разжиться кое-какими мелочами. И хотя среди наших солдат ходило поверье, что нельзя ничего брать у убитого — сам будешь наказан, нас так и подмывало пойти туда.
Что же можно было взять у погибшего немца? Обыкновенные мелочи, которые имелись почти у каждого вражеского солдата и значительно облегчали жизнь в полевых условиях. Те же бритва, складной нож с несколькими лезвиями, открывашкой и штопором, фонарик и зажигалка. Ведь на фронте спичек не было, и каждый курящий в кисете с табаком носил кресало-обломок напильника и камешек-кремешок. Бьешь напильником по кремню, выскакивает искра на тут же приложенную вату — та загорается. Подуешь посильней – вот тебе и огонек, чтобы прикурить. А у немцев были зажигалки. Чиркнешь колесиком или нажмешь на кнопку — вспыхивает огонь.
А взять обыкновенную ложку, которой мы пользуемся каждый день. Сколько лет этому изобретению? Она и сейчас удобна, когда принимаешь пищу в нормальных условиях. А вот на войне солдатам с ней как-то не очень. В карман не засунешь – длинная, а ведь очень нужная вещь — три раза в день приходится использовать. У немцев же она была складная — одновременно ложка и вилка. Поел, повернул шарнирно устроенную вилку на 180 градусов, она соединилась с ложкой и стала вдвое короче. Клади в нагрудный карман и носи. Удобно!
Так что же тут грешного, если мы возьмем такие мелочи? Это не для наживы, а для удобства в борьбе с врагом!
Фугасный снаряд, разорвавшийся у самой амбразуры, разрушил часть ДЗОТа. Мертвый немец лежал на земле, рядом валялся пулемет.
Мой напарник Алексеев был старше меня, он живо нашел то, что ему было нужно – бритву, зажигалку. Остался очень доволен и стал торопить меня:
— Пошли!
Я его приобретению не позавидовал, бритва и зажигалка мне были не нужны, так как еще не брился и не курил. Но уходить с пустыми руками было жалко. И я полез в карман этого немца с мыслью найти фото красивой обнаженной фрау. У многих немцев такие фотографии были, и никто их за это не осуждал. У нас же это считалось чуть ли не антигосударственной пропагандой, разлагающей нашего советского человека капиталистическими нравами, и очень осуждалось. Смотреть такие фото можно было только тайком, с верным и тоже интересующимся товарищем.
А жизнь есть жизнь, почему бы и не полюбоваться красивой женщиной и не помечтать…
Достав из кармана немца бумажник, где обычно хранились документы и подобные снимки, я обратил внимание на один листок, уж очень походивший на полис медицинского страхования, который сейчас есть у каждого из нас. Он был сложен вдвое. Развернув его, я увидел, что в верхней части напечатанный в типографии текст — на немецком языке, а в нижней части он был продублирован по-русски. Читаю:
«Фрицу такому-то (фамилию, конечно, не помню, да и запоминать не собирался) за заслуги перед Великой Германией дарится на вечное пользование земельный надел столько-то гектаров с такими-то населенными пунктами (перечисляются названия сел и деревень в Глазуновском и Малоархангельском районах Орловской области)».
— Смотри, — показываю напарнику, — еще война не окончена, а они уже нашу землю делят! Новый помещик появился! Понравилось ему тут…
Не зря Гитлер говорил, что на наших землях он поселит чистокровных арийцев, уже и дарственные начал вручать.
— Вот тебе земля! – рву и бросаю эту бумагу тут же, возле трупа. – Тебе земли и два на два метра не достанется, в общую яму сбросят и засыпят!
Сейчас, вспоминая это, думаю – не рвать ее надо было, а отдать какому-нибудь фронтовому корреспонденту.
В газете напечатать — пусть наши советские люди прочитали и с еще большим энтузиазмом трудились и воевали, чтобы победить ненавистного врага.
Но тогда не возникло такой мысли, не до этого было. А больше о таких случаях я не слышал и в печати не встречал.
Но думаю, что в архивах Германии сохранились документы по этому земельному начинанию. Не сам же он додумался состряпать такую бумагу!
Михаил ГРЕКОВ,
ветеран Великой Отечественной войны и труда.
Газета «Жизнь района» №101 15.09.2009
Город Куса Челябинской области
