Не навреди
Девиз врача — не навреди,
Не можешь, вызови другого,
Награды за труды не жди,
Нет выхода иного.
Теснота в автобусе необыкновенная, в нем не только стоят, но и сидят на коленях друг у друга. В автобусе душно. Открыть окна из-за тучи пыли, как шлейф, тянущийся сзади и сбоку, было невозможно. Я сижу спереди у окна, у меня на коленях сидит пятилетняя девочка. Это была первая и последняя моя поездка в Малоархангельск, старинный городок, он же районный центр Орловской области.
Глубокой пологой ложбиной городок разделен надвое. Путь направлен в районную больницу, где мой приезд ожидают следователь районной прокуратуры и врач-хирург, по совместительству исполняющий обязанности районного судебно-медицинского эксперта. Я должен помочь разобраться. Суть дела такова: в больницу поступила женщина с проникающим огнестрельным ранением брюшной полости из мелкокалиберного оружия. У пострадавшей при оперативном вмешательстве были повреждены петли тонкого кишечника, раны были ушиты, но после операции развился гнойный перитонит, и через двое суток она умерла.
Наступлению смерти способствовали множественные возрастные изменения. Пули при ревизии брюшной полости не обнаружили. Подозреваемый в неумышленном убийстве назовем его К., вначале сознался в том, что он, не зная, заряжена ли винтовка, нажал на курок, произошел выстрел через открытое окно его квартиры на первом этаже двухэтажного здания. Потом, когда ему было предъявлено обвинительное заключение, он от первоначальных показаний отказался, сказав, что он оговорил себя, что он не стрелял вообще, никакой винтовки у него нет, а ранение живота произошло при падении «старухи», когда она напоролась на какой-то штырь. «Не шейте мне дела, которого я не совершал» — сказал он и отказался подписывать документ.
Из разговора со следователем я уяснил, что уголовное дело сырое, что им допущено много грубейших ошибок (не приобщено к делу оружие, не произведена его экспертиза). И, чтобы доказать вину подозреваемого, необходимо найти пулю. Без нее, только на заключении районного судебно-медицинского эксперта, направлять дело в суд было невозможно.
Тело умершей было погребено десять суток тому назад. К моему приезду его эксгумировали и доставили в помещение местного морга, всем своим видом напоминавшее сарай с большим количеством щелей в стенах и хлипкой дверью, сейчас раскрытой полностью. Не стану останавливаться на деталях производства исследования эксгумированного трупа, на деталях его гнилостного разложения. Остановлюсь на том, на чем следовало заострить внимание. Не вскрывался череп трупа при первоначальном его исследовании (правда, этот факт в данном случае не влиял на существо судебно-медицинского заключения). А вот то, что внутренние органы не извлекались, а вскрывались на месте, уже было грубейшей ошибкой. Отсутствие выходного отверстия на теле позволяло надеяться на то, что кусочек свинца все еще находится в нем.
Будь в наличии переносный рентгенаппарат, поиск был бы незатруднительным, но, что поделать, оснащение наше бедное и приходиться надеяться только на интуицию и свое зрение. Метод вскрытия по Шору, когда извлекается весь комплекс внутренних органов, в данном случае не подходил. И я решил так производить вскрытие, как его производили в свое время наши талантливые анатомы-хирурги Буяльский и Пирогов, извлекая органы отдельно.
Пулю я нашел. Она находилась в полости кишечника, в изгибе сигмовидной кишки, у места ее перехода в прямую. Пробивная сила пули невелика, ведь это выстрел из малокалиберного оружия. Преодолев переднюю брюшную стенку и две петли тонкого кишечника, она не вышла из полости кишки, оставшись там. Ранение кишечника и перитонит вызывают парез кишечника (резкое уменьшение его перистальтических движений). Извлеки кишечник из трупа умершей и промой его содержимое под струей воды, вскрывающий его в первый раз районный судебно-медицинский эксперт обязательно бы нашел инородное тело. А будь бы у хирурга получше антибиотики и будь покрепче здоровье пострадавшей, пуля бы вышла наружу с каловыми массами и была б утрачена для следователя. Я, естественно, за второй вариант развития событий, но его, к сожалению, не было.
Кстати я указал еще на одну ошибку в уголовном деле. В данном случае уголовное дело следовало квалифицировать не как неумышленное убийство, а как причинение тяжких телесных повреждений, причинивших смерть. Но это, признаться, не входило в мою компетенцию.
Возвращался я в Орел в приподнятом настроении, не замечая ни тесноты, ни духоты, ни дорожной пыли.
Петр Котельников
Записки судмедэксперта. На основании реальных событий
Книга основана на личном участии автора в судебно-следственной работе. Он занимал должность судмедэксперта в течении 19 лет – в период с 1953 по 1966 год. В книге описаны реальные события.
Фрагмент публикуется по тексту на сайте Проза.ру