Маленькая женщина

В Луковском Доме ветеранов тепло и уютно. Здесь живут одинокие пожилые люди. История у каждого своя. Антонина Михайловна Кононова согласилась перейти в Дом ветеранов, когда стало невмоготу управляться по дому одной. Помню, как несколько лет назад с тогдашним председателем Губкинского сельского совета Анатолием Михайловичем Щукиным (ныне покойным) мы были в гостях у Антонины Михайловны. Она быстро собрала на стол, радуясь приходу гостей. Потом пригласила в парадную комнату, где было много вышитых подушечек, салфеточек. Такая радушная, улыбчивая и…маленькая. Старые люди вообще не высоки, говорят, что они гнутся к земле, но Антонина Михайловна ровно в половину роста – ног у нее нет.

…Новые поселки любили называть по-особенному, чтобы сразу было видно, какие люди здесь живут, какие у них надежды, чаяния. Например, Веселый, Доброе начало. А Кононовы жили в поселке Преображение. Название с религией не имело ничего общего, просто люди думали, что теперь у них будет совсем другая жизнь. В семье Кононовых росли шестеро детей, Тоня как раз в серединке, а самым младшим был брат Николай.

И по сей день Антонина Михайловна вспоминает войну с содроганием. Рассказывает, как прятались в погребе, в то время как враги грелись в теплой хате, а отец ходил т опить им печь. Как однажды немцы велели матери выходить, и она думала, что погонят на Ивань, а дальше—немецкий плен. Но отец переговорил с немцами, и они разрешили матери вернуться в погреб.

— Сидели мы, а наверху шел бой: наши гнали немцев. С Хмелевого били «катюши». А утром, когда немного затихло, вышли и ахнули: от дома осталась одна печная труба.

На какое-то время жителей освобожденного поселка эвакуировали в деревню Гречик. Каждый день несколько девушек в сопровождении молодого старшины отправлялись на строительство аэродрома под Андреевку.

— Работа тяжелая, с утра до вечера копали, а нам весело было,— говорит о том времени Антонина Михайловна.—Июнь, все цветет, врага сродной земли прогнали, мы, молоденькие, хохочем.

Дорога была хорошо знакома, лощина, мостик через ручей, с закрытыми глазами, наверное, могли бы пройти. Но 18-го июня 43-го года маршрут пришлось немного изменить: рядом с тем местом, где обычно переходили ручей, купались солдаты. Накануне этого дня мать Антонины увидела странный сон.

— Какие тараканы мне сегодня снились,— сказала она хозяйке,— черные, да много.
— Это тебе к беде вещует. У нас также было, перед тем, как брат погиб.

Шли, как обычно, кучкой. Старшина что-то рассказывал, девушки смеялись. Вступили в прохладную воду ручья и…

— Ранило всех, а я была самая тяжелая. Лежала в воде и сознания не теряла. Вижу, вода красная. Слышу разговор: человек весь в крови, вы почему ее не вытаскиваете? А ко мне боялись подойти, вдруг еще один снаряд рядом притаился.

Антонину отвезли в госпиталь в Щигры Курской области, здесь ей ампутировали обе ноги.

— Не лечите меня, бросьте, — просила девушка врачей.

Выздоровление шло медленно. Родители по очереди дежурили у кровати дочери, иногда казалось, что она уже не выкарабкается, была очень худа, измождена и едва притрагивалась к больничной еде. Раненые приходили проведывать девушку, старались приободрить словом, приносили первые яблоки. Но Тоне становилось хуже. Однажды она попросила у матери воды с Андреевского колодца. Выпила ее и пошла на поправку. Пять месяцев провела Антонина в госпитале. В ноябре родители посадили дочь в тачку, повезли домой. Дома, как такового еще не было, прибыла Антонина все в тот же погреб, где жили рядом с картошкой и бочками капусты.

— Сидеть тычинкой на родительской шее я не хотела, да и мысли от безделья в голову разные лезли,— рассказывает Антонина Михайловна.—Матери помогать надо было, вот и решила выучиться рукоделию—верный кусок хлеба.

Старшие сестры научили Тоню вязать платки, кружева, стегать одеяла, вышивать. И Антонина Михайловна не только не стала нахлебницей, начала неплохо зарабатывать. Со всей округи несли ей работу, кому носки, варежки вывязать, кому одеяло выстегать, кому полотенце вышить. И по дому Антонина управлялась ловко. Отец сделал ей опорки, с ними и на огород, и на улицу. Отец умер рано, Антонина Михайловна с матерью купили домик в д.Белозерово Губкинского сельского совета. Уже без матери прожила почти тридцать лет. На огороде не было ни травинки. Картошку копать — сама, дом белить — сама, за водой сходить, полы помыть, постирать—опять никого не просила.

— А зачем мне людей тревожить? Колонка рядом с домом, я ведерко переставлю, шажок сделаю. Потихоньку, помаленьку, торопиться-то некуда.

Теперь Антонина Михайловна на всем готовом. Но с грустью вспоминает свой чистый уютный дом.

Каждый год из Владивостока приезжает к Антонине Михайловне брат Николай. Целый месяц проводит он рядом с сестрой.

Когда становится грустно, и кажется, что жизнь в чем-то несправедлива, вспомните о маленькой женщине — Антонине Михайловне Кононовой. Новый день она встречает улыбкой. А если и жалуется, то этого никто не слышит.

Маша Никитушкина
Фото автора