Бабушки деревни Хитрово

Деревня Хитрово расположена на границе с Колпнянским районом. От остановки до Хитрово ведет вполне приличная асфальтовая дорога, отшагать по ней нужно приблизительно с километр. Когда-то Хитрово было центральной усадьбой колхоза «Новая жизнь», развитию населенного пункта уделялось большое внимание: построили магазин, клуб, начальную школу, ряд современных домов.

Посреди деревни — пруд, яблоневый сад, березы, как часовые, стоят вдоль сельской улицы.

Моим гидом стала директор сельского Дома культуры Жанна Анатольевна Терехова. Без нее вряд ли удалось отыскать нужных людей, тем более что дороги спросить было не у кого: пустовато нынче стало в российских деревушках.

Тетя Леля

Три собаки залились лаем при нашем появлении — от таких сторожей ничто и никто не укроется. На крылечко домика вышла худенькая пожилая женщина — Ольга Борисовна Шелкова, или тетя Леля, как ее все называют. Тетя Леля известна в Хитрово, как замечательная частушечница, умеющая сочинить частушку по любому поводу. Пришла раз тетя Леля в магазин, там сосед водку покупает и морщится — цена кусается, тетя Леля тут же спела:

Я иду, в мои сандали
Заливается вода.
Я на водку стары цены
Не забуду никогда.

Пожилые люди — хорошие собеседники, поговорить любят, да и есть о чем, жизнь прожита большая, нелегкая.

— Сама я с 39-го года, — рассказала тетя Леля, — после войны мы жили плохо, тяжело. Отца при немцах забрали исправлять мосты, его сразу ранило и до госпиталя не успели довезти. Мать утром встанет и в плач — чем семь душ детей кормить, во что одевать, обувать, чем печь топить? Очень мать горевала, просто изводилась, и приснился ей Николай Угодник. «Не плачь, — сказал,— детей твоих Господь вырастит, сходи на колодчик, возьми водички и побрызгай детишек. — Куда идти-то? —спросила мать.— Я тебе путь укажу.

Мама отправилась на Андреевский колодец, он у нас считается святым, принесла воды и все дети, несмотря на голод, остались живы. Сейчас придешь в магазин, и то есть, и это. А мы после школы из сумок учебники выкинем, и бегом на луг за щавелем. Из свойского щавельку завтрак готовили, а к обеду рвали лошадиный, да и того не хватало. Никогда я не думала, что придет время и у меня будет своя юбка, обувка, лишний кусок хлеба. Мать рассказывала, как ее в детстве хлеб есть заставляли, а она не хотела, нам это дико слышать было.

В войну мы спасались от бомбежки в землянке у одного мужичка, его звали «святой», почему, не помню. Он выложил печурку, сделал окошечко, поставил стол, стул. Хорошо у него было, уютно. Хотя мужичок жил с женой и детьми, привечал всех. Он нам говорил: «Будет победа, надейтесь», и мы ему верили.

Когда открылась школа, брат Генка носил сестру Валю на занятия на спине — обуть было нечего. Так и жили, в лаптях ходили да песни пели, а как ботинки обули — веселье куда-то пропало. Бывало, как только вечер опустится, заиграет на улице гармошка, сердце от радости чуть не разорвется. В лесу на Николу, Троицу соберемся, громче птиц поем. Почему сейчас гармошки не слышно, какое без нее гулянье?

Как гармошка заиграет,
У нас весело бывает.

Частушки у Ольги Борисовны достаточно острые, бьют в самый глаз.

Развалилася Россия,
Развалился наш колхоз.
Все зерно, коров забрали,
Нам оставили навоз.

Тетя Леля еще славится в округе своими вышивками. И когда только время находила, чтобы украшать гладью наволочки, полотенца, салфетки.

— Работали мы много, — сказала Ольга Борисовна, — но жили весело, а сейчас все сонные, как мухи дихлофосные ходят.

Ну как не согласиться?

Горсть муки

Две пожилые женщины сидят в маленьком уютном домике. Это соседки, обе Матвеевы. Одна Таисия Васильевна, другая Мария Григорьевна. Женщины начали вспоминать прошлое, тяжесть прожитых лет, беды и горести и, конечно, войну.

Мария Григорьевна умеет печь хлеб, в ее домике ( в нем мы и находились) есть настоящая русская печка.

— Приехали раз ко мне гости, — говорит Мария Григорьевна, — попробовали моего хлебушка, ахнули: «Мы за таким к вам из города готовы ездить». Помню как бабушка пекла хлеб, поставит дежу на соломку и месит, месит. На лопату хлеб посадят, загладят его, и в печь, достанут розовый, румяный. В праздник пекли ситнички, лепешки. Даже в войну к Великому Дню женщины старались испечь кулич. Мама где-то достала мучки, и сеяла ее. Вошла соседка, увидела муку, попросила:
— Дай и мне хоть горсточку, ребятишкам куличик к Пасхе испечь.
И мама дала, ведь у соседки было много детей.

А сейчас смогли бы отдать из последнего, горстку муки, которой так не хватает?

Клуб всему голова

Клуб в деревне основное место, здесь всегда есть народ.

— Лето для нас, клубных работников, самое горячее время, — говорит Жанна Анатольевна, — утром приходят дети, вечером — молодежь. Проводим вечера отдыха, дискотеки, игровые программы.

Хотя на часах было только начало одиннадцатого (утра, разумеется), у дверей сельского очага культуры уже собрались ребятишки.

— Мы на кружок пришли, — сообщили они.

Кружков в клубе много, на любой вкус: «Игровой», «Детские забавы», «Соловушка», танцевальный «Маргаритка».

В клубе оформлен этнографический уголок. Предметы старины собирали по деревне, у окошка— колыбелька, вся в кружевах и вышивках. Жанна Анатольевна успела застать стариков, помнивших прежние времена, записала их рассказы, обобщила, теперь все желающие могут познакомиться с краеведческим материалом о Хитрово.

Маша Никитушкина
Фото автора