Октябрь, четырнадцатое, 2012 год. Покров.
Утром из розового тумана видны были макушки елей. Трава под окном побелела — первый зазимок. В народе говорят: на Покров до обеда осень, после обеда — зима. Земля покрыта, пока ещё не снежком — плотно усыпана жёлтыми листьями.
В старину, чтобы дети не болели, их выводили на порог и обливали через решето водой. После такой водной процедуры на холодном осеннем ветру здоровья точно прибавится. Хозяйки пекли блины, чтобы всю зиму в доме было тепло.
Нашёлся в нашей деревне мужик, который в лес не ходил, дров не возил, хворост не собирал, всё сковородку выбирал, чтоб гладкая была и широкая, чтоб подкинул на ней блин, а он перевернулся да назад вернулся. А когда жена ныть начинала, чем же топить зимой будем, он только посмеивался.
Наступил Покров, завела жена кадушку теста. Уж она пекла, пекла, на тарелку клала, на лавку стелила, на полку валила. Куда ни глянь — везде блины лежат. Всей деревней есть будешь — неделю не управишься. А муж в похихикивает да руки потирает.
Утром ударил мороз, и деревню засыпало снегом. Деревенским холод не страшен — печки топятся. А у наших мужа и жены в хате такой холод, что блины заиндевели, твёрдые стали.
Жена воет, мужа сами знаете чем кроет, а тот глазами хлоп-хлоп, ногами от холода топ-топ. «И почему так получилось, — говорит, — не понимаю. Примета-то верная, с блинами зимой не замёрзнешь».
Взяла жена коляный блин да и приладила им мужа промеж глаз. С тех пор у него глаза в ссоре, каждый в свою сторону глядит. А у нас так и говорят: блином пригладит и дубины не нужно. Потому как в примету верь, а сам разумей.
Маша Никитушкина
