Home » Культура

Запоздалое примирение: почему при жизни не ладили художник Андрей Курнаков и скульптор Иван Семеновский

27 июня 2012 4 комментария

Cкульптор Иван Семеновский.

Работы Ивана Семеновского хранятся в музеях разных стран и городов России, а вот на его малой родине он почти никому не известен. За свою жизнь у Ивана Алексеевича была лишь одна персональная выставка в 1988 году в Орле. На ней было представлено более 30 скульптур. О творчестве Семеновского помимо орловских искусствоведов и художников высоко отзывались известный поэт Всеволод Рождественский, советский композитор Тихон Хренников, сестра Есенина, оценившая бюст брата, и другие. Почему же с такими заслугами Иван Алексеевич так и не вступил в Союз художников?

За стихи на нары

После окончания Малоархангельского педучилища по специальности «Учитель рисования и черчения» проработавшего недолго в селе Архарово Ивана в 1940 году призвали в армию. Только прошел учебку в Ташкенте, как началась война.

Старшина, а затем лейтенант, командир танкового взвода — воевал Иван храбро и умело. Отличился в боях на Орловско-Курской дуге и под Сталинградом. Был удостоен ордена Отечественной войны II степени. Бойцов своих всегда берег, что позже боком ему и вышло.

Во время инструктажа солдат Семеновский наглядно объяснял им, где у «тигров» и «пантер» самые уязвимые места, а куда стрелять и вовсе бессмысленно: бронь серьезная. Этим фактом заинтересовался особый отдел.

— Преподнесли это как восхваление вражеской техники, — вспоминает рассказы отца его сын Александр Иванович. — А тут еще в вещмешке нашли пластинки норвежского композитора Эдварда Грига и томик Есенина. — Отец всю войну не расставался с этими вещами. Они грели его душу.

«Кулацкий» поэт, «восхищение» вражеской техникой… — это уже целое «дело». Военное время, разговор короткий — 10 лет без права переписки.

По милости вождя

Зима, начало 1944 года. Подмосковье. На морозном перроне на коленях стоят несколько сотен солдат. В лицо дышат немецкие овчарки, в затылок — дуло автомата. Враги народа. Те самые «враги народа», которые до последнего бились на Орловско-Курской дуге, которые не дали Паулюсу взять Сталинград. Иван Семеновский в их числе.

Больше двух лет Иван Алексеевич проработал на лесоповале, пока не пришла ему в голову смелая мысль: написать письмо самому Сталину. Так, мол, и так, сижу незаслуженно. Воевал честно, кровь проливал, а за томик Есенина «десятку тяну». Через одну девчонку-надзирательницу передал письмо, та отправила в Москву.

— Не надеялся отец и не верил, была-не была, — рассказывает Александр Иванович. — А тут сон снится ему: Николай Угодник является и говорит: «Не бойся, Ваня, отпустят тебя завтра». А через пару дней ответ за подписью вождя приходит: освободить!

— Глаза у начальника лагеря чуть на лоб не вылезли, — улыбается Александр Иванович. — Что же поделать, сам Сталин требует, пришлось освободить.

Вернувшись домой, в благодарность вождю Иван Алексеевич стал массово лепить бюсты Сталина.

— Я же затаил злобу на Иосифа Виссарионовича за арест отца, — рассказывает Александр Иванович. — Ночью пробрался в мастерскую да и отколол молотком нос вождю. Вот такая была моя месть, — со смехом вспоминает сын скульптора.

Не заслуживший признания

Бюст Есенина работы Семеновского.Вторую половину своей жизни Иван Алексе­евич лепил бюсты русских писателей: А. С. Пушкина, А. А. Фета, И. С. Тургенева, С. А. Есенина. Автор уделял большое внимание психологии портрета.

— Прежде чем взяться за работу, отец прочитывал кучу книг, изучал подробно биографии тех, кого ваял, — вспоминает Александр Иванович. — Без посторонней помощи, своими руками построил мастерскую, где и пропадал целыми ночами.

В далеком норвежском Бергене находится скульптура Сольвейг. Эта работа Ивана Алексеевича, навеянная музыкой Эдварда Грига, настолько впечатлила норвежцев, что Семеновскому присудили звание почетного жителя города Бергена.

Бюст майора Жан-Луи Тюляна находится во Франции, в музее «Нормандия-Неман», бюст генерала Ивана Петрова — в экспозиции музея героической обороны и освобождения Севастополя.

Искусный искусствовед

В конце 60-х годов приехал в Малоархангельск один искусствовед московский, имя которого уже затерялось. Он писал монографию о художнике-малоархангельце, баталисте Николае Струнникове. О том самом Струнникове, что позировал Илье Репину при написании им известной картины «Запорожцы пишут письмо турецкому султану». Самый мускулистый казак с усами — так это он, ученик Репина.

Приехал искусствовед к сестре художника, которая работала в то время в школе вместе с Иваном Алексеевичем. Монографию эту искусствовед ей потом на память подарил, а сам обратно в Москву укатил. Женщина дала почитать рукопись Ивану Алексеевичу. Он ее досконально изучил: посчитал профессиональной, серьезной работой.

Позже приезжает в Малоархангельск искусствовед уже орловский Игорь Круглый. Заинтересовался и он этой монографией.

— Взял почитать и… рукопись пропала, — утверждает Александр Иванович. — Зато через некоторое время у Круглого неожиданно появилась кандидатская диссертация по Струнникову, он стал кандидатом искусствоведения.

— Факт этот сильно обозлил отца — продолжает Александр Иванович. — Он даже письмо Круглому написал: «… для того ль я воевал, кровь проливал, чтобы такие, как ты, в военное время жрали-пили, на фронте не были, а затем, пользуясь чужим трудом, кандидатами становились».

Вот после этого и понеслось. Иван Алексеевич с Андреем Курнаковым, самым известным орловским художником, дружбу водил. Курнаков вес в среде художников значительный имел.

— Вот Круглый и вбил клин в их дружбу, — с горечью говорит Александр Иванович. — Курнаков встал на сторону Круглого. Руки не стал подавать отцу, с выставками появились проблемы. Круглый, в свою очередь, тоже вес среди искусствоведов в Орле набирал. Приходилось и с ним считаться. А потому в Союз художников, куда отец по праву мог быть причислен, так и не попал.

По стопам

В 1999 году Ивана Семеновского не стало. Тяжелая контузия во время войны, три инсульта, которые он перенес практически на ногах, не прошли для него даром. Сыновья Александр и Валерий преподают в Малоархангельской школе историю и военную подготовку. Не забывают творчество своего отца: знакомят с ним юных школьников и гостей города. Внучка пошла по стопам деда: заканчивает художественно-графический факультет в Орле. Надежда трижды становилась лауреатом Курнаковских премий. Буквально за пару лет до смерти Курнакова он лично вручал ей награду.

— Передавай привет деду, — сказал он тогда. — Немного таких уже осталось.

— А дедушка умер, — услышал в ответ художник. Курнаков посуровел, развернулся и вышел. Фактическое примирение между ними состоялось, но, к сожалению, слишком поздно.

Полную версию статьи читайте на сайте «епресса».
«Орловская Правда»
26.06.2012

В нашей газете от 26 июня (№ 90) под рубрикой «Былое» был опубликован материал «Запоздалое примирение», посвященный малоархангельскому скульптору Ивану Семеновскому. Описываемые события полувековой давности, со слов родственников Ивана Семеновского, имели несколько недостоверных фактов, касающихся орловского искусствоведа Игоря Круглого, упоминаемого в статье.

Игорь Круглый не был лично знаком с Иваном Семеновским и никогда не вел с ним переписку. Личность и творчество Ивана Семеновского в беседах с Андреем Курнаковым он не обсуждал. Упомянутое в статье письмо орловский искусствовед не получал.

Кандидатскую диссертацию Игорь Круглый защищал по теме: «Пути развития изобразительного искусства Орловского края послевоенного времени», а не по творческой деятельности малоархангельского художника Николая Струнникова, как упомянуто в статье.

В связи с вышеизложенным журналист Роман Александров, написавший статью, получил выговор, а редакция газеты приносит свои извинения за недостоверную информацию.

«Орловская Правда»
07.07.2012

комментария 4

  • Круглый Борис:

    Ситуация описанная в главе «Искусный искусствовед» абсолютно абсурдна.
    Дело в том, что известный Российский искусствовед, Заслуженный деятель искусств РСФСР, (как, кстати и А.И. Курнаков и Н.И.Струнников) член-корреспондент Российской Академии Художеств И.А.Круглый, по его словам, — не имел чести вообще быть знакомым с И.А. Семеновским и по этой причине никак не мог вести с ним переписку (а, следовательно, получить пресловутое письмо, упомянутое в статье). И ему никогда не приходилось обсуждать личность и творчество Ивана Алексеевича с А.И. Курнаковым.
    Скажите на милость, зачем искусствоведу, написавшему более двадцати пяти солидных монографий, многие из которых имеют международное признание и отмечены премиями и дипломами Союза художников СССР, РСФСР и Российской Академии Художеств было красть рукопись некоего мифического «московского искусствоведа», для того, чтобы на ее основании написать диссертацию, причем совсем на другую тему? Дело в том, что диссертационная работа Игоря Ароновича называлась: «Пути развития изобразительного искусства Орловского края послевоенного времени». Он, конечно, прекрасно был знаком с творчеством всех своих знаменитых земляков, в том числе Н.И. Струнникова, но, поскольку тот скончался в 1945 году, исследование творчества этого художника никак не могло входить в эту диссертацию. Что же касается «искусствоведа московского», то скорее наоборот, — любой исследователь истории изобразительного искусства, счел бы за честь сослаться на труды И. А. Круглого.
    Но гораздо большее возмущение вызывает приведенная фраза, которую якобы И.А.Семеновский адресовал И.А. Круглому в неком письме, которого тот никогда не получал: «… для того ль я воевал, кровь проливал, чтобы такие как ты в военное время жрали пили, на фронте не были, а затем, пользуясь чужим трудом, кандидатами становились». О моральной стороне вопроса здесь комментарии излишни. Но здесь речь идет о действии, подпадающем под статьи 129,130 УК РФ о распространении порочащих сведений (не соответствующих действительности), клевете, содержащейся в публичном выступлении, публично демонстрирующемся произведении или средствах массовой информации».
    Игорь Аронович не был взят в действующую армию в 1941 году из-за того, что у него было только одно легкое после перенесенного туберкулеза – тяжелейшего заболевания, которое в то время было смертным приговором. И заболел он им, когда зимой в начале 1940 года, после окончания школы снайперов, проходил военные сборы для будущего участия в войне с Финляндией. Однако, несмотря на это, он поступил добровольцем в качестве вольнонаемного на службу на военный аэродром в г. Кузнецке Пензенской области, где служил в 1941-1942 годах. С 1942 по 1944 год Игорь Аронович самоотверженно трудился (по 18-19 часов в сутки) на военном заводе № 748 минометного вооружения, за что был награжден медалью «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг».
    Думаю, что не стоит говорить, какую роль в нашей Великой Победе сыграли труженики тыла, обеспечивающую армию вооружением. Сейчас в Государственной Думе РФ находится на рассмотрении законопроект об уравнивании прав ветеранов фронта и работников тыла, участвующих в производстве вооружений, что справедливо.
    Таким образом, все материалы, изложенные в публикации, являются лживыми и абсурдными. Я очень надеюсь, что в номере от 10 июля газета «Орловская Правда» опубликует опровержение на эту достаточно нелепую клевету.

  • Круглый Борис:

    Вообще. эта публикация очень напоминает сюжет из знаменитого рассказа Марка Твена «Как я баллотировался в губернаторы»:

    Однажды мне бросилось в глаза следующее: «Клеветник уличен! Майкл О’Фланаган-эсквайр из Файв-Пойнтса, мистер Снаб Рафферти и мистер Кэтти Маллиган с Уотер-стрит под присягой дали показания, свидетельствующие, что наглое утверждение мистера Твена, будто покойный дед нашего достойного кандидата мистера Блэнка был повешен за грабеж на большой дороге, является подлой и нелепой, ни на чем не основанной клеветой. Каждому порядочному человеку станет грустно на душе при виде того, как ради достижения политических успехов некоторые люди пускаются на любые гнусные уловки, оскверняют гробницы и чернят честные имена усопших При мысли о том горе, которое эта мерзкая ложь причинила ни в чем не повинным родным и друзьям покойного, мы почти готовы посоветовать оскорбленной и разгневанной публике тотчас же учинить грозную расправу над клеветником. Впрочем, нет! Пусть терзается угрызениями совести».
    И все же я могу поклясться всеми святыми, что никогда не клеветал на дедушку мистера Блэнка. Мало того — я не подозревал о его существовании и никогда не слыхал его имени.
    С совершенным почтением ваш, когда-то честный человек, а ныне: Гнусный Клятвопреступник, Монтанский Вор, Осквернитель Гробниц, Белая Горячка, Грязный Плут и Подлый Шантажист Марк Твен».

    • Круглый Борис:

      В газете Орловская Правда от 7 июля 2012 года появилась заметка «работа над ошибками», где признавалось, что статья «Запоздалое примирение» содержит «несколько недостоверных фактов», далее были изложены некоторые, правда не все из этих «фактов», свидетельствующие о том, что сын И.А.Семеновского вместе с автором, по словам классика,- «попросту соврали!»
      При этом сообщалось, что Роман Александров, написавший статью, получил выговор, а редакция приносит свои извинения за недостоверную информацию.
      Однако наиболее возмутительная ложь о том, что И.А.Круглый во время войны отсиживался в тылу и «жрал и пил», так и не получила должной оценки. Это явилось повторным оскорблением ветерану, чьи заслуги перед Отечеством велики и бесспорны.
      Хотелось бы, чтобы «Орловская Правда» была более принципиальна в оценке своих грубых и непрофессиональных ляпов. А господину Александрову мы бы посоветовали срочно сменить род деятельности, пока он снова не принес непоправимый вред своей некомпетентностью.

  • Круглый Борис:

    В дополнению к этому материалу, Орловская Правда опубликовала статью о выдающемся орловце, Игоре Ароновиче Круглом, которому исполнилось девяносто лет.
    http://opravda.ru/news.php?extend.15660.8
    Этот материал еще раз подчеркивает, ничтожность и нелепость измышлений А.И.Семеновского.

Добавить комментарий

Пожалуйста, не надо спама, сайт модерируется.

На сайте включена Граватары. Вы можете использовать сервис Gravatar.