Мацневы. Михаил Мацнев, «орловский злодей».
Что касается второго, младшего, сына прославленного генерала, то о нём — отдельная и страшная история. Что же натворил Михаил Мацнев? Передо мной — «Дело о предании суду помещика Мацнева» за жестокое обращение с крепостными крестьянами. Дело начато 4 сентября 1856 года, а закончено 26 мая 1875 года, это пухлая папка почти в двести страниц.
Вчитываюсь в официальные, бесстрастные строчки рапортов, донесений, допросов, и постепенно вырисовывается картина более чем полуторавековой давности.
Вступив во владение имением, Михаил Михайлович (4-й — таким по счёту Михаилом он был в своём роду, и так его называли в официальных дворянских бумагах) Мацнев почувствовал, вероятно, сильное головокружение от свалившегося на него богатства и власти.
Начинал с малого. Проявив недовольство крепостными, Мацнев без промедления отправлял их в рекруты без очереди или добивался наказания и отправки в Сибирь. Потом помещик женился, родилась дочь Софья, но остепениться Мацнев не захотел. Наоборот, распоясался так, что в события в Столбецком вынужден был вмешаться Орловский гражданский губернатор В. Сафонович. По его распоряжению штаб — офицер корпуса жандармов Орловской губернии Житков произвел следствие о злоупотреблениях помещичьей властью.
15 октября 1856 года им была подана губернатору краткая записка о поступках помещика. Процитирую из неё только часть свидетельских показаний.
«Тимофей Морозов показал: помещик Мацнев постоянно находится в пьяном виде и обходится с крепостными своими людьми бесчеловечно, а в последний год дошел до неистовства: мне выбил зубы, а на руке сломал палец. Вольнонаемную няньку Аксинию так же бьет, а барыню Софью Павловну бьет немилосердно. Крестьян разорил и довел их до нищеты штрафами денежными. Скот брал, свиней и все это потом продавал. Приказал мне кучера Андрея Герасимова раздеть до рубашки, потом заставил меня бить его по щекам и драть за волосы».
Федор Евсеев, 15 лет, повар на кухне, показал: «Барин пять раз меня бил, зубы и челюсти сбил на сторону, и зубы теперь не сходятся. Барин в три дня ведро водки выпивает, а как напьется, собьет с ног — и бьет ногами. От жестокости я бежал в лес, а когда вернулся, то меня камни заставили таскать на дорогу и плотину».
Давыд Тимофеев, 13 лет, показал: «от побоев барина я два дня в лесу скрывался, а на третий, когда от голода вернулся, меня высекли, а теперь третий месяц таскаю камни на дорогу. Барин меня за волосы, за уши, то кулаками, то чем попало бьет».
Аксинья Матвеева Веселова, воспитанница Санкт — Петербургского воспитательного дома, показала: «Барин Мацнев характера буйного и бьет всех, кто ему попадает. Бил и меня по зубам, а однажды с ног сбил и коленом придавил».
Про избиение и физическое насилие дали показания также Иван Шахурин, Василий Ефимов, Николай Гущин, Егор Скворцов, Алексей Емельянов.
Многие из них показали также, что барин за любую провинность по 5-10 рублей штрафа брал и многих крестьян из-за этого довел до разорения.
Если эти показания майор Житков выслушивал хотя и с отвращением, но, все же, с некоторым пониманием, то когда начались опросы женщин, он, навидавшийся уже разных преступников, всё-таки ужаснулся — от омерзения, услышав от них многочисленные признания.
Итог всем взаимоотношениям Мацнева с крестьянскими девушками и женщинами как бы подвел один из допрошенных, крестьянин Петр Гущин: «Если заметит барин у кого из крестьян красивую дочь, то берет ее на скотный двор и потом лишает девства, а смазливых баб заставляет мыть полы и творит с ними блуд».
Жена владельца имения, Софья Павловна, на первом допросе не хотела говорить о муже чего — либо плохого, но затем не выдержала и рассказала все.
«За честь мою и моей дочери не могу ручаться, пока буду продолжать жить с моим мужем. Он совершенно безнравственного поведения и бил меня до бесчувствия», — так в кратком изложении выглядят ее показания.
Этого перечня «гнусных злодейств» было достаточно, чтобы наказать Михаила Мацнева. Его, в конце концов, и посадили в тюремный острог, а потом лишили всех прав и сослали в Сибирь, но произошло это четыре года спустя, в 1860 году, когда о «художествах» помещика доложили самому Александру II.
За четыре года имя Мацнева узнали в соседних губерниях, а слухи и сведения о его злодеяниях дошли до заграницы.
1 декабря 1860 года Александр Иванович Герцен в своей Вольной русской типографии в Лондоне выпустил очередной, 86-й номер газеты — журнала «Колокол», в котором рассказал о том, как своеобразно российские помещики понимают необходимость отмены крепостного права. Примеры Герцен привел из Орловской губернии, из Малоархангельского уезда (помещики Акатов, Михаил и Владимир Мацневы).
Получилось так, что указ Александра II о лишении дворянства и о ссылке Мацнева в Сибирь и выход из печати «Колокола» со статьей о злодеяниях этого помещика совпали по дате — 1 декабря 1860 года.
Какой злодей Михаил Мацнев, его крестьяне и дворовые знали с начала 50-ых годов XIX века, в губернском Орле узнали это в 1853-ем, а герценовский «Колокол» раззвонил сведения об этом помещике (и других, ему подобных) на всю Россию и даже Европу в 1860 году.
Михаил Мацнев скончался в ссылке в начале 1875 года, а его имение, находившееся в опеке, вернули наследникам: жене Софье Михайловне и сыну, Михаилу Михайловичу (пятому).
Александр ПОЛЫНКИН
Вернуться к Оглавлению.
